Вы думаете, что сможете?
Нет, вы непременно уверены!
Что, быв на границе сторожем,
Вы в силах играть со временем.
Себе вы надежно льстите,
Что все вы добьетесь сами.
Вы сможете? Что ж спросите
У бомбы, что мчит над вами…
Один у своих парнишка.
Мы жили средь серых квартир.
И я вырос теперь.
А еще есть Катюха:
Короткая стрижка,
Отец у нее командир,
Его гордость не мерь,
Она свисла до брюха.
Шел тридцать восьмой, в двадцатом.
Соответственно год и век
И мне двадцать четыре,
А ей двадцать два
Будет нынешним мартом.
Мы находим ночлег
У старушки в квартире,
Что мне тетей была.
Было сложное время слишком.
Волновался отец-командир
Надвигалась война.
И мои волновались.
Говорили: «Сынишка,
Под обстрелами мир,
В том не наша вина,
Но ты все, что осталось.
Пожалей нашу старость!»
Я и мамы печальной сноха
Все же дома остались,
Только ритмы менялись
И у жизни у той, и стиха…
С тех пор трижды взростала трава.
Замаячили пули над нами.
Мама, как ты была не права,
Когда мчалась отсюда с ветрами.
Когда бросив последний кусок
В моих проводах «без оркестровых»
Говорила: « Послушай, сынок,
Возвращайся живым и здоровым!»
И теперь я в окопах немых
За Отчизну отмеряю днины.
Не жалеет сейчас молодых
Ни фашистская пуля, ни мина.
Почернела от дыма листва.
Соловьи «похоронный» завыли.
Говорили, что будто вчера
Тестя роту на порох пустили.
И сейчас мы советским серпом
В близь селения расположись,
Чтоб как раньше степным казаком
Враг увидел, как сабли светились.
В том селении тихо жила
Та, что долго была без объятий,
Что ждала, не нахмурив чела
Для кого-то такая же Катя.
И как битва за город пришлась
Я с седым на руках пулеметом
Часть людей прикрывал, что спаслась,
Ту Катюху, пускай для кого-то…
Я врага рубил, словно с плеча,
Раздавив богатырскою хваткой.
Так-то мстят мужики сгоряча:
Без сомнения и без оглядки.
Но недолго нам с песней жилось.
И как дали приказ по тревоге,
Наступление как началось,
Разбросало, как пыль по дороге.
И попав под фашистский прицел,
Выполняя приказ и задачу,
Я не знаю, как выжить сумел,
Может снайпер, а может удача.
И я видел, как гибнут войска,
Как ровесники за день седели.
Как враги со стволом у виска
Уверяли, что мира хотели!
А однажды на передовой,
Когда мы, обреченные души,
То спасала своею стрельбой
Из орудия залпом «Катюша».
В сорок пятом я ехал домой
И увидел я новое небо:
Тыл становится передовой.
Были просто, кто был, а кто не был.
Мир встречал обожженной травой.
Всюду хаос, руины, разруха.
А я рвусь поскорее домой.
Как же там поживает Катюха?
Вот мой дом, так зайди – посмотри:
Красный туз или черная дама…
А Катюха стоит у двери.
С похоронками плачет в нем мама…
Старый лет побледнел на листву-
Это знак, что зима не пропала,
Ту, что мы с автоматом во рву
Прогоняли с конца до начала.
И со мной в опустевшем дворе
Говорит запотевшее небо.
Объясняй теперь мне детворе
Как их папа спасал меня делом.
И немой, будто пойман в аркан,
Когда спросят: «Где делась улыбка?»
Потемнел мировой океан,
Ничего не ответила рыбка.
От военных отверглись руин,
Не испачкав советское знамя.
И теперь на «Востоке-1»
Просверлил дыру в космос Гагарин.
Это — способ забыть о войне,
Изучая луну и кометы.
А я рад, что теперь на земле
Только в космос пускают ракеты.
А ещё я припомнил с Москвой,
Когда красилась олимпиада,
Как гоняло на передовой
Сквозь военные кольца солдата.
Только дальше пошло все не так.
Снова зуб наострил гнусный соболь.
Палец — вон, и кулак — не кулак!
В Украине взорвался Чернобыль.
Поджидая, как медленный змей
Этот случай как точку начала,
Возрождается вирус тех дней-
Та фашизма седая опала…
И воздвигся невидимый фронт
Без военных оркестров и музык,
Что сломало страны горизонт.
Что сломило на карте союзы.
И теперь его сила растет,
Обольстив наших братьев, что ближе.
Не поможет теперь пулемет.
Жаль, что пуля не вылечит грыжу.
И они беспрерывно вопят,
Что им светят блаженные дали,
Что никто из советских ребят
На войне никого не теряли.
А я умер лишь этой весной.
Семьдесят не дожив от победы.
Подрастает мой правнук шальной
Он то знает всю правду от деда.
Отгудели мои корабли…
И я внуку отдал свои драмы:
«А Катюха стоит у двери.
С похоронками плачет в нем мама.
Катерина, ко мне подойдя
Со словами: «Ты выжил! Я знала!»
Отдала мне на руки дитя
И безжизненной на пол упала.
Я в покое пока не усну,
Что б немедленно встать из могилы
И воскресшую нашу войну
Довоевывать, словно мы живы!
Артём Макаренко, 17 лет
Луганская обл., г. Ровеньки
