Дрожат коленки. Не упасть бы только..
Все до единого взоры обращены к тебе.
Места в партере – больничные койки.
Происходящее будто во сне.
Ты стоишь на старой деревянной табуретке,
Вся бледная. Кружится голова.
Не отрываешь глаз от матери, взглядом просишь совета;
Та кивает, мол, начинать уж пора.
Ты смотришь, как она, в белой косынке,
Аккуратно без лишних движений меняет бинты,
Обращаясь к раненному, точно к родному сыну,
Сыну, который был рядом до этой войны.
Ты теперь у неё одна осталась.
Только не хватало ещё тебя потерять.
В госпитале, где царит немая и серая затхлость
Твоя должность – боевой настрой раненых поднимать.
Боишься упасть. И вовсе не из-за страха.
Ты просто–напросто сегодня не ела;
Уж давно не рассчитываешь на когда-то обычный кусочек сахара.
Мама вчера пожертвовала своей порцией хлеба.
А все на тебя смотрят, все ждут чего-то.
Для них ты – маленький, светлый источник надежды
Выбраться из огненного дьявольского болота.
И снова увидеть что-то приятное, нежное.
Они хотят увидеть на твоем лице улыбку,
Улыбнуться самим, искренне засмеяться
От счастья, что кто-то прервал эту адскую пытку,
Что возможно на секунду со дна бесконечной тоски подняться.
Ты, казалось, по-настоящему почувствовала их взгляд,
И сразу захотелось сделать что-нибудь доброе,
И не одно: бесконечно много, миллион раз подряд,
Что б это передалось всем вокруг по невидимому проводу.
Улыбаешься. Заговорила вдруг.
Слова закружились в поэтическом вальсе,
Захватив с собой пару метафор-подруг,
Посылают приглашение новой фразе.
Никто не смеет тебя прервать,
Великое молчание господствует.
Никто не смеет тебя в реальный мир забрать,
Воображение и актерская игра упорствуют.
Тебе кажется, что ты летишь,
Что незримые крылья подняли вверх,
Ты где-то в облаках фантазии паришь.
Это, может быть, твой первый в жизни успех.
Многие рукоплескать не в силах,
Но всё же слышится аплодисментов звон.
Детское сердце, словно волшебная лира.
Освобождает надежде законный трон.
Александра Косоротикова, 15 лет
Санкт-Петербург
Детям войны посвящается
