— Была она сильная девка, —
Вспоминает поныне соседка, —
Хлеба нет, предложу – не возьмёт,
Улыбнётся и дальше пойдёт…
Отца у ней нет и в помине,
А мать, Бурлакова Мария,
Скончалась ещё в декабре,
Как раз к христианской мольбе…
Коль б не трёхлетний сынишка,
Уж сыграла бы с богом в картишки…
— Перекрестившись три раза, взглотнула
И на мгновенье как будто заснула…
— Прости Боже, — промолвила вдруг,-
Да… сегодня мне не уснуть,
Опять привидится Марина
Опять вспомнятся мне те картины…
Да о чём же я говорила?
Девку-то звали ту Зина,
Много ей жизнь начертила
Часто на тропки кидала ей вилы…
Дак ведь был у неё паренёк
ЗадОрник Заминкин Ванёк.
А как он играл на гармошке…
В пляс шли всяки старушечьи ножки…
Дак он к ней два года ходил,
Руки, сердца у мати просил.
Песни пел, ромашки носил
И Зинкино сердце к весне растопил…
Если б не эта война…
ДружнАя была бы семья…
Если б не эта война…
Очень зря началася она…
Он ушёл тогда в летний закат,
То бишь нужен России солдат…
Зинка при мне слёз не лила…
Сильная девка, однако, была…
Но вечерами, я знаю от сына,
Вспоминала Ваньку она при лучине,
Все письма его за иконой хранила.
Молилась, чтоб пуля его не сгубила…
Но к июню победного года пришла
Похоронка…
Заместо письма…
— А была она сильная девка, —
Вспоминала когда-то соседка…
Но для Зины в её потускневшем мире
Нет и не будет Бога отныне…
Елизавета Клюкина, 14 лет
Пермский край, п. Ныроб
