Анна Андреева, «Непридуманная история»

Есть много историй военных,
Но я вам одну расскажу.
Давно это было, наверное,
В лихом сорок третьем году.

Жила в это время девчонка,
Ей было всего девять лет.
Два маленьких брата, сестренка
РодИлась недавно на свет.

Их с мамою пятеро было
В начале той страшной войны,
И немцы в деревню вступили,
И стали там править они.

Всегда есть предатели близко,
Везде и во все времена.
Им даже за кашицы миску
Чужая милей сторона.
Такие нашлись и в селе том,
Они в полицаи пошли,
И в мирном селении этом
Бесчинства творили они.

И много бесчинств этих было,
Но я расскажу вам одно:
К семье этой девочки милой
Они заглянули в окно.

И фото отца-коммуниста
Смогли сквозь стекло увидать.
Тогда был приказ от фашистов:
Такую семью убивать.

В селе три семьи таких было,
И казнь им готова была,
И немцы согнали всех силой
На центр родного села.

Вот первых детей насадили
На остро отточенный кол,
Мать руки сама опустила,
Повисла на шее с петлей.

А мама вторая кричала:
«Казните лишь только меня!»
Ребенка она защищала,
Свою жизнь ничуть не щадя.

Фашисты уже собирались
Исполнить свой зверский приказ,
Но тут партизаны ворвАлись,
Господь всех оставшихся спас.

Ребенок жены, что кричала,
Остался здоровый, живой,
Сама ж она не устояла,
Спасти не успели её…

Вся наша семья уцелела,
И мать, и все дети ее.

Так БЫЛО на самом деле,
Преданье не лживо мое.

Есть много историй военных,
И это лишь только одна,
Но страшное впечатленье
Во мне оставляет она.

Анна Андреева, 16 лет
Москва

Эта история действительно произошла во время Великой Отечественной войны с моей прабабушкой Полищук Ларисой Васильевной.
Вот как она сама рассказывает об этих страшных годах:
«Фашисты казнили семьи коммунистов. Они приговорили к смерти и мою маму. Казнь была такая: поставили виселицы и колья, такие как карандаш. Женщин подводили к виселицам, потом детей брали за руки и за ноги и насаживали животом на кол. Женщины не выдерживали. Первая потеряла сознание прямо с петлей на шее и таким образом, как бы сама повесилась… мы были на очереди третьими… но когда пришла наша очередь, а за это время кто-то дал знать партизанам, и они ворвались в село, так у моей мамы с перепугу руки, державшие петлю, прямо прикипели – ее еле оторвали…»